Серж Саргсян: Подписанием армяно-турецких протоколов была создана историческая возможность, которая должна иметь логическое завершение

NEWS.am приводит полный текст выступления президента Армении Сержа Саргсяна в Дейр-эз-Зоре…

Святые отцы!

Уважаемые присутствующие!

Сегодня я нахожусь здесь, потому что не мог поступить иначе. Сюда меня привела огромная боль моего народа, боль первого Геноцида 20-го века, ставшего величайшим позором человечества, считающегося цивилизованным. Это клеймо позора и сегодня, в 21-м веке, горит на лбу тех, кто игнорирование явных фактов превратил в политику, предмет торга, норму жизни и норму поведения.

В пустыне Дейр-эз-Зор произошло одно из самых чудовищных деяний великой трагедии, подробности которого невозможно выразить словами. И я не буду делать этого, так как это все прекрасно известно даже тем, кто публично отрицает факт Геноцида. Потерявшие своих сыновей, дочерей и родителей, потерявшие свой дом, имущество, здоровье и последнюю надежду, потерявшие самое главное — Родину, эти обреченные люди должны были потерять здесь и последнее, что у них осталось — жизнь, во исполнение подробно разработанной и проводимой государственной программы.

Историки и журналисты часто и не без основания сравнивают Дейр-эз-Зор с Освенцимом, говоря, что «Дейр-эз-Зор — это Освенцим армян». Считаю, что хронология диктует нам более верную формулировку: «Освенцим — это Дейр-эз-Зор евреев». Всего лишь через одно поколение человечество стало свидетелем Дейр-эз-Зора евреев. Сегодня я нахожусь здесь, чтобы как Президент Республики Армения — Родины всего армянства, спросить: «А где и когда будет армянский Нюрнберг?».

Я здесь, чтобы воззвать к памяти испепеленной огромной части моего народа, уничтоженного физически и умерщвленного духовно. Я не буду перечислять количество и качество потерь. Приведу только один факт: в результате Геноцида вместе со своими носителями безвозвратно была уничтожена огромная часть диалектов одного из древнейших индоевропейских языков мира — армянского языка.

И даже после всего этого мы говорим, что готовы наладить с современной Турцией нормальные дипломатические отношения, готовы иметь открытые границы и экономические связи, готовы приложить усилия для налаживания доверия между народами Армении и Турции, готовы сблизить общества наших стран, избавившись от стереотипов и не имеющих никакого отношения к реальности мифов, которые создавались в условиях отсутствия каких-либо контактов между нашими народами на протяжении десятилетий.

Мы говорим это искренне, так как уверены, что народы-соседи не имеют другой альтернативы жить и развиваться, чем та, которую мы предлагаем хотя бы как начало. Подписанием армяно-турецких Протоколов была создана историческая возможность, которая должна иметь логическое завершение.

Но мы не приемлем манеру ссылки на диалог между Арменией и Турцией в качестве оправдания отказа от признания Геноцида. Не думаю, что это помогает процессу. Более того, не следует ссылаться на какую-то «комиссию историков», в том случае, когда армяно-турецкие протоколы предполагают лишь создание государственной подкомиссии по вопросам исторического измерения. Я думаю все четко представляют, что это значит и в чем состоит разница. Я прошу всех, у кого будет повод размышлять или высказываться по вопросу Геноцида армян и его международного признания, перед этим вспомнить эту пустыню, вспомнить о миллионах изувеченных человеческих судеб и лишенном Родины древнем народе, несущим эту боль в сердце.

В 1915 году в числе других были убиты величайшие армянские поэты 20-го века — 35-летний Даниэль Варужан и 37-летний Атом Ярджанян (Сиаманто). Перед мучительной смертью их, одетых в европейские одежды, раздели догола, потому что европейская одежда в то время и в тех краях стоила очень дорого. Палачи облачились в европейские костюмы, снятые с армянских гениев-носителей цивилизации, насчитывающей тысячелетия. Надели и костюмы, украденные у простых армян. Я бы не хотел видеть в этом чего-либо символического, но одно знаю точно: говоря о европейских ценностях, европейских манерах и образе действий, никто не имеет права забывать эти образы.

Я здесь, чтобы напомнить известное изречение: «Невозможно убить народ, который не хочет умирать». Мы хотим жить и развиваться. Нас невозможно более пугать или шантажировать, потому что мы видели самое страшное. Мы будем жить и творить с удвоенной силой, за нас самих и за наших убиенных братьев и сестер. Мы смотрим вперед, так как нам еще многое есть сказать и дать друг другу. Нам многое есть сказать и дать и миру — все то светлое и яркое, что не успели сказать Даниэль Варужан и Атом Ярджанян.

И здесь, в Дейр-эз-Зоре, мы решительно и громко напоминаем и повторяем, что мы есть, мы будем и нас станет больше.