Сос Саргсян: я себя не чувствую 80-летним

28 октября 2009, 17:43

На днях исполнилось 80-летие народного артиста, выдающегося деятеля армянской сцены Соса Саргсяна. О творческом пути, воплощенных и невоплощенных мечтах, ровесниках и молодых актерах, а также о многом другом интервью корреспондента NEWS.amс Сосом Саргсяном.

Г-н Саргсян, выдающиеся актеры тоже с трудом преодолевают возраст?

Честно говоря, не ощущаю свой возраст, однако, когда возникает необходимость применения силы, вижу, что не то, но удивляюсь тому, что себя не чувствую 80-летним. Имею мечты, имею пока не начатые дела и никак не задаюсь вопросом, когда же должен их осуществить. Мне кажется, Бог позволит воплотить все мечты.

Что за мечты, если не секрет?

Их много, но первая, конечно, связана с моей страной, с моим народом. Я всегда мечтал о том, чтобы в Армении над тюрьмами развевались белые флаги в знак того, что там нет преступников. Как же будет хорошо, если эта мечта осуществится, и люди будут дружелюбны, друг к другу станут относиться по-братски.

Я-то полагала, что Ваши мечты будут связаны с театром…

Конечно, и с театром связаны мои мечты. Театр «Амазгаин» (общенациональный) – в центре моего внимания, и я хочу, чтобы он стал всемирным театром. Армянский деятель искусства, армянский творец не должен удовлетворяться пределами своего круга, своей страны. Армянский интеллектуал и творец должны мечтать о мировых достижениях. Такими были все мои ровесники – Хорен Абраамян, Фрунз Мкртчян и многие. Это правильно, человек искусства должен быть таким – ревностным, требовательным…

Г-н Саргсян, в молодом поколении видите те легенды, какими были представители Вашего поколения?

Больших артистов ныне в мире мало, не только в Армении, потому что человечество идет по неправильному пути, человечество деградирует, создает дешевое искусство. Смотрите, уж более нет имен, бывших законодателями в театре, — Камю, Эдуардо де Филиппо и других. Многие были в свое время. Сейчас их нет. Сейчас перед каждой постановкой ищу – пьесы нет, а театр – это пьеса, театроведение. Эта грязная волна по всему миру захлестнула искусство, кино, театр. Гомосексуалисты захватили мир. Посмотрите, что творится: мужчина женится на мужчине и государство узаконивает этот брак. Есть что-либо более богохульное, более противоестественное? Но добились цели. Я с ужасом смотрю: что станет с нашей нацией, если и мы последуем этим европейским ценностям? Женщина растеряла свою загадочность, «анушей» уж более нет.

Должен сказать, что талантливых детей много, конечно, в первую очередь, все зависит от них. Есть у них эта мощь, это осознание масштабов, чтобы стать Жаном Марэ, Жаном Габеном, Леоновым и так далее, и так далее? В мире много личностей. В основном все зависит от них самих. Но и условия нужны, но и общество должно направлять их вперед. Армянская общественность еще не оформлена, сама не знает, чего хочет, каков ее идеал, кто сегодняшний герой. В свое время идеалами служили герои Раффи. Их Раффи воссоздал, потому что народ нуждался в таковых. Что сейчас требует общество?

Талантливой молодежи много, но почва нужна, среда нужна, помощь необходима, чтобы вышли на мировую стезю.

Но г-н Саргсян, разве Вы и Ваши ровесники не жили в более тяжелые времена? Как же стали немеркнущими именами в кино и в театре?

Конечно, трудно было. Конечно, за границами Советского Союза прославиться было крайне сложно. Но мои ровесники прославились в этом могучем Советском Союзе, снялись в Мосфильме, в грузинских фильмах. До сих пор получаю письма из Абхазии, с Камчатки — просят дать автограф. 20 лет прошло, но люди помнят. Это смогли сделать. Например, Хорен Абраамян говорил: в мире не может быть артиста лучше меня — я должен быть им, я должен быть известен, должен творить… Очень требовательными к себе людьми были.

Г-н Саргсян, как-то Вы сказали, что были очень стеснительным мальчиком. Как же получилось, что стали актером?

Был ужасно стеснительным, это нонсенс – стеснительный человек стал актером. Так получилось. Знаешь что, было ниспослано свыше, чтобы я стал актером. Степанаван был маленьким городом, я же — 7-8-летним ребенком. И вдруг в моей голове проносится, что должны с местными ребятами сыграть в театр. И я пишу пьесу, все собираемся, делаем занавес и начинаем играть эту пьесу. Помню, что в пьесе было много отрывков песен. Играли, дрались — кажется, сражались против фашистов. Как же могло быть, чтобы человек, не бывавший в театре, просто представляя, вдруг сделал такое. Бог мне подсказал – иди по этому пути. Множество раз пытался уйти из театра, но не получалось – рука Господа тут замешана. А кино… Если бы Генриха Маляна не было, меня бы в кино тоже не было, поверьте. До того в нескольких фильмах снимался, но не любил кино. Малян заставил меня полюбить кино, эту атмосферу. И я очень люблю этот рабочий процесс, устои, разные обязанности.

Почему более всего воплощаете трагические образы?

А кому их воплощать? – смеется (Г.Г.)… Так получилось, судьба так захотела, и сложные режиссеры — очень хорошие режиссеры ко мне обращались. Что мне было делать: «Яблоневый сад», «Дзори Миро»… Не хотел сниматься, но Жирайр Аветисян на улице говорил, говорил, уговаривал. Я же уже сыграл в «Наапете», почему и сказал: не хочу, потому что, кажется, есть схожесть. Но он оказался таким упрямым… И в театре я играл в этом жанре. Яго играл, короля Лира играл…

Г-н Саргсян, если актер в жизни не переживает драму, может ли в совершенстве воплощать драматический образ?

Настоящие актеры все находят в своей сути, потому что человек многоцветен, в каждом человеке есть злость, доброта, честность и нечестность. Образованные люди каким-то образом отрицательные качества заглушают в себе. Например, зависть – ужасная штука, образованный человек заглушает в себе. Помню, были актеры, которые не хотели играть отрицательных ролей. Но я играл. Зимзимова играл, потом выяснял, что этот человек есть во мне – говорит, действует… Яго играл – один из лучших образов мировой литературы. Почему один из лучших – потому что очень сложный, очень интересный образ.

Почему актеры избегают отрицательных ролей?

Зритель имеет странное отношение – любит положительный образ. Например, Авет Аветисян был гениальным актером и играл Зимзимова. Народ не любил, его игровой образ идентифицировали с ним, но в театре Сундукяна не было такого доброго и честного человека, каким был Авет Аветисян.

Как Вы оцените оставленное Вами наследство?

Есть неосуществленные мечты, но если не быть неблагодарным, то следует быть довольным, потому что судьба дала мне возможность играть множество хороших ролей. Знаете, в конечном итоге, я знаю, кто я, но не скажу об этом, поскольку давно знаю одну вещь: после ухода артиста из мира или народ его имя забывает, или он превращается в миф. Скажем, Адамян для нас стал мифом. Папазян, Грачья Нерсисян, Фрунзик Мкртчян, Хорен, Метаксия – это мифы. Кто сейчас знает, может, умру и, спустя неделю, меня забудут, но, может, легенда Соса Саргсяна останется. Предрекать — превыше силы.

Когда в последний раз снимались в кино?

Три года назад в Москве снимался в одном фильме.

А в Армении?

Нет, давно не снимался.

Почему?

Иногда предлагают, но, знаете, трудно. В конечном итоге, что должен играть после Наапета, чтобы было достойно сыгранных ролей? Отказываю, потому что должен быть образ, достойный сыгранных ролей. Особенно, когда постарел.

Гаянэ Григорян