NEWS.am приводит статью британского эксперта  Томаса де Ваала, опубликованную в «The National Interest», с некоторыми сокращениями:

В дипломатии момент – это все. Эта очевидная истина поразила меня еще раз в преддверии десятой годовщины переговоров в Ки-Уэсте, когда Соединенные Штаты дали самый большой толчок урегулированию армяно-азербайджанского конфликта вокруг Нагорного Карабаха – горной территории на юге Кавказа, за которую два государства уже давно борются. Однако после многообещающего начала все растворилось. Тогдашний президент Азербайджана Гейдар Алиев (на посту его сменил сын) имел плохое здоровье и стал отступать от плана мирного урегулирования, как только вернулся домой в Баку. Оба лидера не сделали ничего, чтобы подготовить свою общественность к большим компромиссам, по которым они вели переговоры.

28 марта Кери Кавано, который был ведущим переговорщиком США в Ки-Уэсте, рассказал о переговорах в ходе мероприятия в Фонде Карнеги за международный мир, на котором я тоже присутствовал. Кавано сказал, что обстоятельства были гораздо более благоприятными для мира в Карабахе в Ки-Уэсте, чем сейчас. Два президента, Роберт Кочарян из Армении и старший Алиев, имели хорошие рабочие отношения. Они также обсуждали схему плана, над которым работали сами, а не плана, который им дали со стороны. Тогда «не было конкурирующего международного кризиса» и было намного легче найти деньги для финансирования постконфликтного урегулирования.

В 2011 г. – тупик. Действующие президенты Армении и Азербайджана медлят и избегают заключения соглашения, схема которого была очевидной на протяжении около шести лет, – постепенный вывод армянских сил с территорий вокруг Карабаха в обмен на обещание референдума в будущем, – потому что они либо боятся, либо не хотят согласиться на компромиссы, которые несут слишком много рисков для них.

Если Ки-Уэст был упущенным «дейтонским моментом» для Карабаха, то различия поучительны. Чтобы установить дейтонский мир для Боснии, у Ричарда Холбрука было в распоряжении много инструментов, которых нет у карабахских посредников.

Карабахский конфликт ошибочно называют «замороженным». Это скрывает тот факт, что несколько десятков молодых армянских и азербайджанских солдат умирают каждый год во время инцидентов со стрельбой на линии соприкосновения. Но это спящий вулкан, не извергающийся, который привлекает внимание.

Ричард Холбрук мог также привлечь внимание международного сообщества на ресурсы для Боснии. Конечно, все не были американскими ресурсами. Европейский Союз стал казначеем для европейского постконфликтного урегулирования. Соединенные Штаты отправили войска в Боснию, но как часть многосторонней миссии. Сравните же это с интересом к постконфликтному урегулированию в Карабахе. В настоящее время 110-километровая линия прекращения огня, с более чем 20 000 военными на каждой стороне, контролируется только шестью безоружными наблюдателями из Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Никому сейчас не до Армении и Азербайджана, они не являются первоочередным стратегическим приоритетом ни для кого, даже уже для России. Будет гораздо труднее получить ресурсы для стабилизации здесь мира.

Третий аспект сравнения наиболее интересен. Соединенные Штаты, по сути, не имеют стратегического интереса в регионе Западных Балкан. Сравните это с Карабахом. Зона конфликта охватывает Грузию и Россию на севере, Турцию на западе и Иран на юге, в том числе вызывающий беспокойство длинный участок неконтролируемой границы между Ираном и пустой азербайджанской территорией во владении армян. Нефтепровод Баку – Тбилиси – Джейхан проходит всего в 12 милях к северу от линии соприкосновения. Азербайджан является ключевым транзитным пунктом для переброски войск в Афганистан. Прежде всего, мы также отмечаем, что армянская община США является одной из наиболее политически влиятельных в Вашингтоне.

Другими словами, этот конфликт, объективно говоря, имеет большее стратегическое значение для США, чем в свое время Босния. Однако на данный момент двусторонние интересы США в Армении и Азербайджане являются факторами, ограничивающими более энергичные усилия с целью заставить действующих с неохотой президентов заключить соглашение. Обратить орудийные башни армянского и азербайджанского лобби в Вашингтоне в сторону мира, а не друг на друга, – это полдела в урегулировании карабахского конфликта.

^[1]

^[2]

^[3]

^[4]

^[5]