Пользуясь тюремным заключением как грубой формой цензуры, авторитарное правительство президента Ильхама Алиева продолжало занимать одно из первых мест в регионе по числу заключенных журналистов. Об этом говорится в докладе базирующегося в Нью-Йорке Комитета защиты журналистов (CPJ).

«Алиев продолжал ужесточать контроль за своей нефтяной державой, и диссидентские и независимые голоса, и без того немногочисленные, снова оказались под огнем. В марте правительство представило на голосование поправку к конституции о снятии ограничений на срок пребывания президента у власти, по сути позволяющую Алиеву занимать эту должность пожизненно. Поправка, принятая подавляющим большинством голосов, подверглась критике со стороны оппозиционных политиков и международной общественности. Алиев второй раз стал президентом в 2008 году после того, как закон о выборах был изменен таким образом, чтобы ограничить участие оппозиционных политиков. Алиев фактически унаследовал должность президента от своего отца Гейдара, который и сам правил Азербайджаном более чем 30 лет», — подчеркивается в докладе CPJ.

В январе BBC и Радио Свободная Европа/Радио Свобода и Голос Америки были вынуждены прекратить передачи в диапазоне FM вследствие решения Национального совета по теле- и радиовещанию о запрете на использование национальных частот международными станциями. Утрата Radio Azadlyg стала серьезным ударом. По данным КЗЖ, большинство населения узнает новости по телевидению, которое в основном контролируется государством — либо напрямую, либо через лояльных Алиеву владельцев. Единственный независимый общенациональный азербайджанский канал, ANS, смягчил свой критический тон по отношению к правительству после того, как регулирующие органы в ноябре 2006 года отозвали его лицензию на пять месяцев.

Малотиражные печатные издания пользуются большей редакторской свободой, но их воздействие на общественное мнение незначительно. А при том, что власти ополчились на критически настроенных журналистов, предъявляя им уголовные обвинения в клевете и добиваясь тюремного заключения и возмещения ущерба в значительных масштабах, мало кто из журналистов решается освещать чувствительные темы. Самым опасным занятием для журналистов остаются репортажи об Алиеве и его родных.

Нетерпимость государства к критике достигла своей высшей и самой жесткой точки в августе, когда Новрузали Мамедов, редактор ныне прекратившей свое существование газеты Talyshi Sado (после ареста Мамедова газета перестала выходить) для этнического меньшинства, умер в тюрьме, отсидев два года из своего 10-летнего срока по надуманному обвинению в государственной измене. По словам представителя пенитенциарной службы, у 68-летнего Мамедова случился инсульт. Адвокат журналиста, его родные, коллеги и сторонники возложили ответственность на власти. Власти отказались освободить Мамедова в порядке проявления гуманности и не позволили независимым врачам оказать ему медицинскую помощь. Семья Мамедова подала в суд на азербайджанскую пенитенциарную службу и сотрудников тюрьмы № 15, в которой редактор отбывал заключение. На конец года дело еще не было рассмотрено.

Смерть Мамедова в тюрьме выставила напоказ участь шестерых других журналистов, находившихся за решеткой в связи с выполнением своих профессиональных обязанностей. Троих журналистов — сотрудника оппозиционного ежедневного издания Azadlyg Сакита Захидова, сотрудника независимого еженедельника Tezadlar Асифа Марзили и сотрудника про-правительственного ежедневного издания Ideal Али Хасанова – досрочно выпустили из тюрьмы в апреле по амнистии, объявленной парламентом в предыдущем месяце. Некоторые аналитики в связи с этой амнистией выражали надежду, что правительство может смягчить репрессии против азербайджанской прессы. Эти надежды вскоре угасли, поскольку правительство вновь распахнуло тюремную дверь еще перед четырьмя журналистами. Двое из них попали за решетку по обвинению в клевете. В октябре главный редактор еженедельной газеты Nota Сардар Алибейли и репортер Фарамаз Новрузоглу были приговорены к трем месяцам тюремного заключения после того, как в нескольких статьях назвали некую гражданскую группу и ее руководителя проводниками интересов правительства.

Международные наблюдатели, в том числе ОБСЕ, неоднократно выступали с критикой правительства за отказ перестать квалифицировать клевету как уголовное преступление. Но хотя обвинения в клевете оставались излюбленным инструментом, с помощью которого государство затыкало рот прессе, власти проявили изобретательность в использовании широкой палитры других обвинений, от государственной измены до хулиганства.

Дошло дело и до блоггеров — 30-летнего Эмина Милли и 26-летнего Аднана Гаджизаде, арестованных в июле после размещения в блоге серии скетчей с критикой политики правительства. Их арест мог спровоцировать сатирический видеосюжет, который эти блоггеры смонтировали и разместили на сайте YouTube в июне. В видеосюжете подвергался критике импорт ослов в страну по якобы завышенной цене. Видеосюжет показывает псевдо-пресс-конференцию, на которой Гаджизаде в костюме осла разговаривает с группой азербайджанских «журналистов.»

Дальнейшие события напоминают орвеллианский сюжет. Милли и Гаджизаде арестовали, когда они пришли в полицейский участок заявить о совершенном на них нападении. В местной прессе сообщалось, что когда они с друзьями обсуждали политику в одном из бакинских ресторанов, двое неизвестных вмешались в их беседу и затеяли драку. К тому времени, как блоггеры добрались до полицейского участка, нападавшие подали собственную жалобу, и полицейские уже приняли решение. По сообщениям азербайджанской прессы, в полиции Милли и Гаджизаде без проведения расследования предъявили обвинения в «хулиганстве» и «причинении легких телесных повреждений». 11 ноября судья Сабаильского окружного суда признал блоггеров виновными и приговорил Милли к двум с половиной, а Гаджизаде к двум годам тюремного заключения.

CPJ расценил этот случай как провокацию и отметил, что обстоятельства разительно напоминают дело редактора газеты Azadlyg Генимета Захидова. В 2007 году Захидова арестовали и приговорили к четырем годам тюремного заключения за «хулиганство» и «причинение легких телесных повреждений» после того, как на одной из бакинских улиц к нему привязались двое неизвестных, которые затем заявили в полиции, что Захидов на них напал. В сентябре судья бакинского суда отклонил апелляцию о смягчении приговора, поскольку Захидов был наказан в тюрьме за отказ принять участие в волейбольном матче.

В заключении продолжает оставаться журналист, чья участь стала символом попыток правительства заткнуть критикам рот. Лауреата Международной премии CPJ за свободу прессы Эйнуллу Фатуллаева посадили в тюрьму в апреле 2007 года по ряду сфабрикованных обвинений, включавших терроризм и клевету. Фатуллаева, редактора ныне закрытого независимого русскоязычного еженедельника Реальный Азербайджан и ежедневного издания на азербайджанском языке Gündalik Azarbaycan, отправили за решетку в отместку за проводившееся им расследование совершенного в 2005 году убийства его бывшего руководителя и наставника Эльмара Гусейнова. Фатуллаев утверждал, что у убийц имелись покровители в официальных кругах.

Репортажи из автономной республики Нахичевань по-прежнему оставались самым опасным заданием для журналистов Азербайджана. В этом районе, в условиях преследований и запугивания со стороны местных служб безопасности, действовали лишь несколько журналистов. В феврале 2009 года Идрак Аббасов, корреспондент бакинской независимой газеты Зеркало и сотрудник ИСБР, отправился в Нахичевань для изучения условий, в которых работает местная пресса. Агенты нахичеванского Министерства национальной безопасности (МНБ) надели ему повязку на глаза, забрали его удостоверение личности, фотоаппарат, блокнот с материалами и мобильный телефон и подвергли его многочасовому допросу о цели поездки. Когда Аббасова отпустили, он сообщил что один из агентов, не назвавший своего имени, требовал, чтобы журналист перечислил своих коллег в Нахичевани, оскорблял его и обвинял в шпионаже в пользу Армении. Прежде чем отпустить Аббасова, сотрудники МНБ стерли заснятые им кадры и приказали ему немедленно покинуть Нахичевань. Аббасов сообщил, что его заманили в отделение МНБ, пообещав ответить на вопросы. По его словам, из-за грубого обращения у него возникли проблемы с сердцем, и он должен был лечь в больницу на несколько дней, отмечается в докладе CPJ.

^[1]

^[2]

^[3]

^[4]

^[5]